Достали энцефалопаты окончательно Ить с работы сегодня аж на полчаса позже ушла. Ну кем надо быть, чтобы припереться в семь вечера перед первым мая лечить плечо, которое болит уже четыре месяца! Срочно ей подавай исцеление! И тут же вторая, еще хуже психопатка Завели меня вдвоем, сама еле сейчас успокоилась. И ведь начала прием на пятнадцать минут раньше даже, потому как добрая самаритянка и не смогла выставить бабку за дверь, чтобы ждала как положено начала приема. Самое смешное, что в промежутке почти никого весь день не было, сидела читала. Все поехали копать картошку, забыв про невыносимые головокружения, звоны в голове и больные спины
Поехали с подругой гулять по центру, раз настала хорошая погода. Немеряный кайф, что снега больше нет и листья уже вылезли Потом сидели в Шоколаднице на Старом Арбате. Мне так нравятся там картины на стенах, где поэты сидят за столиками, классная идея на одном панно барды, все мои любимые и узнаваемые, на другом Серебряный век, еще есть с Пушкиным и Гончаровой, а между ними, похоже, Дантес, с такой мерзкой физиономией
Маленький кусочек записи с итальянского тв, от которого тянет заплакать, думая о безвозвратно ушедших золотых временах. Репортаж о премьере "Эрнани" на Арена ди Верона 1972 года. Какие они там все... Красивые и талантливые www.youtube.com/watch?v=sMQcZ9hmEVo&NR=1
Что-то пациенты с каждым днем все дурнее и дурнее. Вроде обострение невменяемости обычно в марте, что их на этой неделе разобрало, все с приветом. Причем приставучие такие, вымогают, вымогают из тебя что-то, ужасть. Сегодня еще ничего, а вчера приехала домой в ошалении. Хотя сегодня тоже один - сидит у меня в кабинете и возмущается, что же вы обследуете, а вылечить ничего не можете?! Конечно, все хорошие врачи давно в Израиль уехали! Я обалдело уставилась на него, думаю, он соображает, что доктору говорит у него же на приеме, но промолчала, ибо бесполезно В фойе поставили стол, написали на нем "Библиотека для пациентов". Чтоб, значит, читали, пока ждут приема. И книги кто-то принес, не пожадился. Особенно мне понравилось "Воскресение" Толстого. Столетним бабушкам история Катюши Масловой будет очень кстати
Вчера дед пришел на прием, 82 года, как водится ветеран, глухой, с палкой, зато весь в медалях (любят они в поликлинику медалей нацепить, надеются, что без очереди пустят и лекарств побольше отсыплют), при нем жена, тоже бабка, но покрепче. И он как давай! - Как давно у вас болит голова? - это я. - С 44 года!! Меня тогда контузило! А я... а я... - Да тише ты, не надо это доктору, - бабка пытается успокоить возбудившегося ветерана. - Нет! Пусть знает!! Да я в Карелии!.. Ни одной ночи дома не ночевал, все в окопе, в окопе!! Я под столом уже, меня ржач пробирал еще и дома, как вспомню вопли про окоп
Под конец дня еще чудо пришло. Парень 22 лет, сотрясение мозга у него случилось, пришел полечиться. Я, значит, то-се, и пишу ему, вот, попьешь эти таблетки. Он: - А это не антибиотики? Я не выдержала: - Ты зачем, - говорю, - это сейчас сказал? О чем ты думал? Ты думаешь, нужно от сотрясения назначать антибиотики? Или считаешь, что доктор совсем тупой, знает одно лекарство и назначает только его?? Он сидит, сам смеется уже, что глупость ляпнул, но это нечто. Он, значит, предупредить меня хотел, вдруг я сама не догадаюсь
Ладно, вот. Почитайте, кому не лень и скажите, хорошо ли написалось Опять про оперу, конечно
«Оракул» Ф. Леони читать дальшеДело происходит в китайском припортовом квартале Сан-Франциско в начале 20 века, в первый день нового года по китайскому календарю, хотя время там замерло, и мог быть и 19 век, ничего не меняется в традиционном укладе. Это где-то там, далеко снаружи небоскребы, пароходы и биржи, здесь же ничего не менялось лет уже пятьсот. Кимоно, драконы, Конфуций, и все живут на небольшом пятачке, незримо отгороженном от внешнего мира. Главная трудность – въехать, как кого зовут и кем герои приходятся друг другу. По тому, как перечислено в касте, понять ничего не возможно, поэтому подъезжаю с другой стороны. Имеется героиня по имени А-Йоэ, неземная красавица, скромная и трогательная, нежный цветок лотоса в белом кимоно, за которую поет Сазерленд. У такого сокровища есть, конечно, поклонники. Во-первых, это юноша по имени Ю-Сан-Луй (далее просто Сан-Луй, тенор), молодой, симпатичный, образованный и из хорошей семьи, в общем, перспективная партия. Папаша юноши – многомудрый, ученый и крайне уважаемый доктор Юн-Ши, что повышает шансы парня на женитьбу. Во-вторых, у девицы есть кавалер номер два – содержатель опиумной курильни Ким-Фен, законченный злодей и криминальная личность, да еще явно не первой молодости, зато баритон. Ничем не смущаясь, тоже собирается жениться на А-Йоэ. С другой стороны, есть дядя этой самой А-Йоэ, у которого она живет, богатый купец Ху-Цин (хотя непонятно, почему он живет прямо напротив притона, если богатый), у Ху-Цина есть маленький сын по имени У-Чи, а у сына есть няня-гастарбайтерша Уа-Куи. Хитрость в том, что коварный драгдилер Ким-Фен успел каким-то манером окрутить эту няньку, и она спит и видит, как бы выйти за него замуж, а он этим пользуется и поручает ей разные неблаговидные дела к своей пользе. На этом всем и заваривается каша.
Сначала слышатся три удара гонга. Потом кричит петух – это рассвет нового дня и нового года. Туманно, прохладно, из-за домов тянет запахом близкого моря. Все действие происходит на небольшой площади среди домов. Звучит быстрая основная мелодия оперы, которая потом будет повторяться, ее перекрывают голоса курильщиков опиума, которые так ночь напролет и сидят в курильне. Они не только курят наркоту, но и культурно проводят досуг, сиречь, играют во что-то китайское типа маджонга с жизнерадостными выкриками на китайском языке. Тут на пороге возникает сам Ким-Фен и выкидывает на улицу упирающегося торчка. - Катись отсюда, и чтоб я тебя не видел! Не фига без денег за опиумом шляться! – возмущенно кричит Ким-Фен. Он останавливается на пороге подышать свежим воздухом, прислушивается к игрокам внутри и с презрением говорит: - Тратьте, тратьте у меня свои деньги, тупые наркоманы! Тут открывается дверь дома Ху-Цина, из нее осторожно выглядывает Уа-Куи и окликает Ким-Фена. Тот смотрит на нее не теплее, чем на наркомана, и спрашивает, принесла ли она веер (веер – это подарок для А-Йоэ от Сан-Луя, на нем написано любовное стихотворение) - У меня нету… - робко отвечает Уа-Куи. - Ну зачем он тебе? - Покажу старику, пущай знает, что его племянница шашни разводит! Авось откажет Сан-Лую от дома. - Она же хорошая…- пытается выгородить хозяйку Уа-Куи. - Ах так?! – рявкает Ким-Фен. – Ну тогда все, пошла вон, не буду я на тебе жениться! Так прислугой и останешься! Уа-Куи мигом обещает принести все и исчезает. Из притона вываливаются веселые обкуренные торчки, приветствуют Ким-Фена и расползаются по домам, держась за стенки. Ким-Фен, поборник трезвости, брезгливо кривится, но вежливо прощается. Колокол отбивает пять утра, по улице мимо таверны проходит почтенный доктор Юн-Ши, направляясь в храм на молитву. Ким-Фен очень так подобострастно с ним заговаривает, желает всяческих благ и, интимно понизив голос, просит совета. Доктору явно неприятно общество уголовника, но он сдерживается и продолжает разговор. Они садятся на скамейку у стены, и в это время по улице мимо них проходит патруль охраны. Вот стражники прошли и доктор толкает Ким-Фену нотацию насчет того, что надо жить честно, а если человек вступил на преступный путь, то он плохо кончит, не о деньгах надо думать, а о высоком, etc. Затем они уходят, вдалеке слышно песню Сан-Луя за сценой (напоминает первые строчки Адорно в «Симоне»), на балкон выходит А-Йоэ с веером, появляется Сан-Луй и далее следует очень красивый длинный дуэт на тему «О, что за свет я вижу на балконе» (см. «Ромео и Джульетта», акт 2, сцена 2).
Следующая часть происходит уже днем на том же месте. На улице толпа народу, палатки открылись, торговцы носятся, предлагая все на свете. Купец Ху-Цин выходит из дома и идет в гости к другу доктору Юн-Ши обмыть наступление Нового Года. Однако на полдороге его перехватывает поставщик опиума народу Ким-Фен. - Хорошего тебе года, - вежливо так желает он. - Мм… и тебе, - цедит сквозь зубы зазнавшийся Ху-Цин. - Я люблю А-Йоэ, отдай ее мне в жены, - напрямую говорит Ким-Фен. Ху-Цин, понятно, выпадает в осадок от такой перспективы и намекает, мол, если ты мозгами поехал, так доктор живет вон там. Но Ким-Фен не отстает. - Я знаю, тебе нужны деньги, - заявляет он. – У меня они есть. Договорились? В этот момент няня Уа-Куи, которая все слышала с балкона, не выдерживает и кричит «ах ты, змей подколодный!» (Ким-Фен, значит). - Ты согласен? – невзирая на вопли бывшей подружки, спрашивает Ким-Фен. Совсем обалдевший Ху-Цин, не найдя достойного ответа, выпаливает «Да через твои руки проходит весь опиум в квартале!», заскакивает в дом доктора и хлопает дверью. Ким-Фен остается на площади и из-за угла на него выворачивает местный предсказатель будущего. Он раскладывает на земле черепа, хрустальные шары и прочую волшебную утварь и завлекает народ обещаниями рассказать что было, что будет, чем сердце успокоится. Ким-Фен расталкивает толпу, протягивает левую руку и просит предсказать. Гадальщик смотрит и испуганно восклицает: - Твое прошлое грязно, а будущим владеют демоны! Смой свои грехи!! - Я тебе самому щас шею намылю! – орет Ким-Фен, пинает гадателя и расшвыривает по земле инвентарь. Народ разбегается. То еще предсказаньице, у Ким-Фена все предыдущие походы на зону и так на роже написаны, и гадать нечего. Под будущими демонами разумеем прокурора с присяжными… Тут из дома выходят А-Йоэ с малолетним купцовым сыном и няней, из другого дома выходят доктор, его сын Сан-Луй и коммерсант Ху-Цин, таким образом, все персонажи в сборе. Далее происходит странная сцена. Сначала все дружно целуют-обнимают ребенка, а потом доктор берет большую умную книгу и принимается вещать мудрые истины, все дружно кивают и молятся богам. Потом на Юн-Ши и вовсе нашел предсказательский стих, и он как давай будущее предсказывать, прямо на ровном месте! Вижу, говорит, две души расстанутся с телом! Одна отправится прямиком в нирвану, а другая – в ад! У-у-у! За всем этим наблюдает Ким-Фен, который никуда не ушел, а спрятался за палаткой с бананами. А по улице двигается торжественная новогодняя процессия с изображением дракона. Ху-Цин пошел смотреть на шествие, а перед уходом строго наказал няньке Уа-Куи, чтобы следила за ребенком. Вот он, значит, ушел, слышится праздничный хор за домами, большой инструментальный проигрыш, за время которого много чего происходит. Безмозглая нянька, начисто забыв про ребенка, отвернулась и стала тоже смотреть на процессию с драконом. И злодейский Ким-Фен этим воспользовался. Он моментально хватает с ближайшего лотка апельсин и приманивает им ребенка. То ли дите не научили, что не надо подходить к незнакомым дядям на улице, то ли оно, несчастное, апельсина в отцовском доме не видело, но малец вприпрыжку подбежал к Ким-Фену, был тут же сцапан и уволочен в курильню. Был ребенок – и нету. Ху-Цин вернулся и грозно спрашивает, хде дите?! Вот тут нянька начинает кричать и метаться, а все, сперли ребенка-то. - Да я тебя! – вопит Ху-Цин. – Продам! Убью!! Покалечу!! (и правильно вообще-то). Уа-Куи кидается искать защиты у любимого Ким-Фена, который вышел наружу из своего салуна, мол, забери меня отсюда, он меня убьет, я не хоте-ела!! Но наглый киднеппер грубо отпихивает ее прочь, нехорошо обозвав, и вкрадчиво так обращается к убитому Ху-Цину: - Мы же с тобой соседи… друзья, можно сказать! Мы должны помогать друг другу. Давай так: я тебе нахожу сына, а ты мне отдаешь племянницу… - Да, да, отдам, только найди! – немедленно соглашается купец. Однако тут же появился и второй поклонник, Сан-Луй, перспективный жених, просек, что могут отобрать невесту, и выдвинул свою кандидатуру на поиски. - Да, да, и А-Йоэ тебе отдам, и сундук с золотом, и мешок с бриллиантами! – в полной истерике обещает Ху-Цин и уносится домой. На смену ему выскакивает А-Йоэ и в лучших традициях принимается умолять тенора не уходить, не оставлять ее, потому как ей страшно. Тенор под это дело разводит девушку на поцелуй, обещает вернуться и жениться и отправляется на подвиги. Точнее ,пока не отправляется. Стоит он, значит, у дома, соображая, куда податься, а из дверей внезапно вываливается Уа-Куи, уже малость поколоченная рассерженным купцом. Делает пару шагов, видит змея подколодного Ким-Фена… - А-аа! – вопит она. – Все вы, мужики, такие! Чтоб тебя! Денег ху-циновских захотел!! – и убегает неизвестно куда в полной невменяемости. Сан-Луй смотрит на Ким-Фена, что-то подозревает, идет прямо к Ким-Фену и заявляет: - А ну, пусти! - Куда это? – осведомляется Ким-Фен. - Туда, в твой притон! - Ты, это, не борзей, - довольно терпеливо отвечает Ким-Фен. - Все равно пройду! – срывается Сан-Луй. - Это мой дом, и я тебя туда не пущу! – ОЧЕНЬ страшным низким голосом говорит Ким-Фен. Завязывается молчаливая драка, Сан-Луй пропихивается внутрь, находит ребенка и тащит его наружу. Но Ким-Фен, не собиравшийся легко сдаваться, схватил топор и не долго думая ударил им противника. Отобрал ребенка и опять спрятал, на этот раз – в секретный подпол. Смертельно раненный Сан-Луй падает на землю в нескольких шагах от притона, радостно восклицает: - Он здесь… Все хорошо!.. Теперь А-Йоэ моя! – и отдает концы. А-Йоэ выскочила, увидела тело любимого, убивается, причитает, но поздно – тенор помер. Набежали люди, папа-доктор, все кричат… Ким-Фен, дабы отвести от себя подозрения, кричит громче всех «Где он, проклятый убийца?!», а Юн-Ши очень пристально на него смотрит, но молчит.
Последняя сцена. Глухая ночь, скоро рассвет. Темная безлюдная улица. На ней стоят и разговаривают Ху-Цин и Юн-Ши, оба подавленные потерями. У одного сын убит, у другого так и не нашелся… Слышится пароходный гудок и голос А-Йоэ, произносящей «Сан-Луй, Сан-Луй!» (она так стонет периодически всю сцену и под конец уже достает). - Ты что-нибудь узнал? – спрашивает Юн-Ши. - Ничего! – горестно отвечает Ху-Цин. – О дитя мое, дитя мое, где же ты? Женщины мои с ума посходили, почему я не могу?! - Так, хорош убиваться, иди домой, - не выдерживает Юн-Ши. – Встретимся завтра и подумаем. Оставшись один, Юн-ши садится на скамеечку у стены, на которой утром сидел с Ким-Феном, вытаскивает гадальные карты и пытается что-то узнать с помощью магических сил. И таки помогло! Из подпола раздался детский крик, Юн-Ши живо откинул люк и нашел пропавшее дите! Каковое и было сдано счастливому родителю. А Юн-Ши вернулся на скамейку думать дальше в предрассветном сумраке. Думал он, думал, пока не увидел и самого мерзавца Ким-Фена, который полночи где-то бухал, а теперь шел, пошатываясь, в родную курильню, но к утру нервы у него изрядно сдали, а внимание рассеялось. - Тень, что ли?.. – заплетающимся языком спрашивает Ким-Фен. – А ну, пошел отсюда! Юн-Ши с обманчивым спокойствием называет его по имени, приглашает сесть рядом, Ким-Фен напрягается, но садится, выдав сентенцию, мол, где же этот мерзкий убийца, я бы его своими руками… Хотя его никто об этом и не спрашивал. - Знаешь, Ким-Фен, я уже стар… - спокойно и даже приветливо говорит Юн-Ши. – Смерть уже протягивает ко мне руки… Поговорим о смерти… - Опять слышится гудок и печальный голос А-Йоэ. Нервы у Ким-Фена сдают совсем. - Давай поищем вместе, - предлагает он срывающимся голосом. – Ты уже искал? Нашел? У тебя что-то есть? Улики, подозрения? - Уверенность у меня есть! – рявкает Юн-Ши. Ким-Фен дергается и вжимается в стену. Его рассудок устал, а фигура Юн-Ши внушает ужас – он растерял всю дневную смелость. - Кто он, скажи?! Пойдем, найдем его… пойдем вместе, вдвоем… Ночь темна, мы одни тут... - Да… мы одни – многозначительно говорит Юн-Ши, хватая Ким-Фена за руку и не давая встать. – Что это у тебя, нож? Мда… Моего сына убил тот же, кто похитил ребенка Ху-Цина! – Он держит вырывающегося Ким-Фена, как клещами, и продолжает: - В твоей грязной таверне притаилась ядовитая змея. Она укусила моего сына! А потом кричала громче всех «где он, убийца?!» К Ким-Фену вдруг возвращаются силы, он выхватывает нож и пытается ударить им доктора, но у того тоже есть нож и он оказывается быстрее – он убивает Ким-Фена с одного удара. Тело падает, Юн-Ши поет большую арию про то, что хватит ли тебе уже крови и т.п. а по улице опять идет патруль – каждый день, в пять утра. Юн-Ши мгновенно сажает тело на скамейку, садится рядом и патруль проходит мимо, не обращая внимания на двух тихо разговаривающих людей. Юн-Ши встает, оглядывается, берет свою трубку и растворяется среди домов. Тело Ким-Фена валится на землю. Снова кричит петух… Снова рассвет.
Все!
Нашла на сайте "Нью-Йорк Таймс" статью 1915 года про премьеру этого произведения
В Новой Опере я побывала первый раз и мне там обстановка понравилась, я чуть-чуть пофоткала. Там богемная немного атмосфера и вообще, видимо, они позиционируют себя как театр, в который можно забежать в чем есть, проходя мимо. Из-за этого количество странных личностей на квадратный метр больше, чем привычно. Бабушки умирающие лет по сто каждая, странно, что еще в инвалидных колясках не ездят (между прочим, это была бы экономия сидячих мест!) Тетки за пятьдесят все как одна в накидках, у кого типа как у мексиканцев, разноцветная, у кого еще какая. В джинсах народу процентов 70, мужики были в адидасовских куртках и кроссовках, рядом со мной сидела девица в капрях, хотя бы черных. На втором ряду была девица в белой меховой жилетке, которая прямо в зале красила губы. Была девица в нежно-зеленых сапогах на шпильках, другая была в ярко-красных - мечты дальтоника. Дети маленькие - конечно, что им еще смотреть, кроме Гамлета. Я-то постаралась нарядиться, вышло хорошо, но теперь буду знать, что туда надо повеселее и попроще, без черных платьев. Были девушки и в таких, но совсем мало. От самого сада Эрмитаж мало что осталось, понастроили жутких черных железных беседок с претензией на что-то, все вымощено и кругом театры, а где деревья. Лучше бы был один театр и большой сквер перед ним. Но внутри мне понравилось, читать дальшесветло и удачно сочетается театральная роскошь с легкостью (да и роскошь весьма умеренная), только фойе у них маленькое, зато есть фонтанчик с камушками, забыла его сфотать. Перила на лестницах ненавязчиво напоминают нотные линейки, хоть и без нот
Зал небольшой, кресла удобные, хотя голову не положишь
Чудные легкие люстры в виде висящих колоколов разного размера, сфоткалось плохо из-за света
Над сценой почему-то золотой Георгий Победоносец
А это вот декорации такие были, слева - занавес, справа - помост, по которому все время ходили, бегали, сидели и лежали, он в особо важные моменты выезжал вперед Оркестр находился в глубине сцены, а яма была затянута черным типа пластиковым навесом, по нему были разбросаны еловые ветки. Сначала это означало не знаю что, просто обстановку, а к конце - реку, где утопилась Офелия. Она очень изящно на него соскользнула. Там вообще было много красивых моментов, которые так и тянуло заснять. Ой, а в антракте прямо на сцену вышла девица в топе и штанах цвета хаки (занавеса-то не было, все на виду) и давай что-то с пола собирать, потом еще подсобные люди ходили, прикольно. И актеры в конце, тоже - Офелия умерла, Гамлет спел, потом подает ей руку, она встает, кланяется... Очень по-шекспировски
"Гамлет" очень-преочень понравился, это была радость для глаз, ушей и души, невзирая на: - небезупречный вокал - большие сокращения по сравнению с исходным либретто - квелый оркестр и вообще отсутствие местами динамики - и ясное осознание, что опера не шедевр, хотя представить ее в выгодном свете можно
зато благодаря тому, что: - пели все с душой и пониманием того, что и зачем поют - играли так потрясающе, как я давно не видела, причем все - главный певец был ожившей мечтой, с первого взгляда на него было ясно - вот он, настоящий Гамлет, и сколько в нем было темперамента, харизмы и обаяния, при том, что еще он был молодой, стройный и симпатичный - костюмы были нормальные, в стиле 14 века с кринолинами, цепями, алебардами и беретами и даже с полумасками - декорации были символические, но вписывались хорошо - пели по-французски, а титры были из самого Шекспира, а не тупо переведенные с текста -
благодаря всему этому постановка была совершенно чудесная!
На сайте Новой Оперы нашла даже видеоролик с нарезкой из этого спектакля (они, оказывается, все свои спектакли там такими кусочками выложили), в плохом качестве, но можно посмотреть.
У них там идет "Набукко" (думаю, не сходить ли глянуть, может, у них получше) и "Паяцы" с "Сельской Честью", я сначала обрадовалась и собралась ломануться, но по афише поняла, что там жутко осовременено, на таких Паяцев принципиально не пойду.
Дурдомное выдалось утро, я прям в тихом шоке но все-таки польза в жизни от меня есть, ибо я, занявшись трудотерапией, помыла полы, ванну и подоконник на кухне (подоконник оказался дико грязный, не понимаю, отчего он так заляпался ) В нашем районе объявили субботник для желающих благоустроить окрестности, иду, смотрю, и правда народ лопатами машет
Зато через пару часов я отвалю в театр приобщацца к искусству Автор оперы Амбруаз Тома, а называется она ни много ни мало "Гамлет" Петь, соответственно, должны по-французски. Сюжет там очень занятный, начать с того, что в финале Гамлет становится королем И правильно, хватит уже всех убивать. Я послушала, почитала либретто, отзывы, пообщалась со знающими людьми, в общем, я прям в предвкушении, хотя постановка, кажется, опять осовременена
Тошнит меня уже от этой поликлиники все отвратно. Мда, а прошло меньше двух месяцев. Придется потерпеть хотя бы четыре. Текучка там вообще большая, и я не удивляюсь.
Слушала вчера "Оракула" Леони, купленного с зарплаты. Давно я на него зарилась, потому как было очень интересно послушать. Это предпоследняя запись Тито Гобби. Ему там где-то лет 65. Любопытно было, как он там в таком-то возрасте. Оказалось - очень даже. Понравилось все офигительно
Во-вторых, мне обломились аж два "Воццека" с ним же, наконец-то! Думаю, найдутся желающие, кому кинуть ссылку?
Elenaruses, все забываю спросить, в "Living and Dying for love and art", про Каллас, там какой кусок из "Тоски"?
Вчера был отвратный день, и погода пасмурная, и пациенты мерзкие (особенно одна тетка капитально испортила настроение), и мысли тяжелые в голову лезли. Беее. И дайри даже не грузились Надеюсь, сегодня будет лучше, чем вчера
Что-то статистика столько просмотров показывает, не пойму, откуда. Завтра у меня дежурная суббота, тьфу, опять буду сидеть весь день в пустом кабинете без больных и плевать в потолок. Надо запастись чтением каким-нить и музыкой, и еды взять А я опять взяла билет на оперу, на 12-е пойду в гордом одиночестве
Давно собиралась выдать пост про прекрасного мужчину (который с кружкой, но не Пушкин ) и все забываю. Так вот, был такой композитор Жак Оффенбах, прославленный сочинитель оперетт. К концу жизни его пробило на оперы, он написал их две. Собственно о которой пишу - это "Сказки Гофмана", его последнее творение, которое он не успел даже закончить, дописывал кто-то другой. Произведение странное, но однозначный шедевр. Начинать знакомство с оперой именно с этой определенно не стоит - ничего не поймешь, но потом, где-нибудь между "Дон Карлосом" и "Свадьбой Фигаро" послушать "Сказки" стоит. Оффенбах написал уникальную оперу-трансформер, которую каждый трактует, как ему угодно. Что автор хотел всем этим сказать - неизвестно. Там может быть один злодей или четыре, четыре героини или одна (все в зависимости от заполнения штата в театре ), роль Никлауса-Музы вообще загадочна и урезается и переделывается на все лады. Главный герой - умопомрачительная роль для тенора, где есть где развернуться, были бы таланты. В опере есть пролог, эпилог и три основных средних акта, которые тоже можно как угодно переставить, в любой последовательности. Прибавим к этому сохранившуюся от оперетты разноцветность и яркость хорошего шоу, изящный текст и музыкальные красоты, и получаем гениальные, хотя сложные, "Сказки". читать дальшеЕсли упростить, то суть в том, что есть герой - поэт Гофман, милый парень, но абсолютный разгильдяй, каждый раз влюбляющийся в женщин насмерть и получающий за это. Три центральных акта - это три рассказанные им истории прошлой любви, каждый раз кончающиеся крахом. Возможно, в этом виноваты злодеи, преследующие Гофмана, но я подозреваю, что это некие воплощения его собственной безалаберности, от которой он не может никуда деться. Он хронический неудачник. А пролог и эпилог - это действие сейчас, когда Гофман приходит в трактир и по подначке друзей начинает рассказывать эти странные истории. Подозреваю, есть и какой-то философский подтекст, но я до него еще не додумалась. Пожалуй, лучшая постановка - это из Ковент-Гардена 82 года. Она не полная, некоторые моменты сильно порезаны, но это ничего. В главной роли там Пласидо Доминго, и он настолько невероятен, что дух захватывает. Вообще вся эта постановка безупречна, там продумана каждая минута действия, каждая мелочь, каждый образ. Редко такое бывает. Доминго же поражает и пением, и игрой. Его Гофман - трогательный доверчивый дурачок, совершенно безнадежный, поскольку реально не понимает, за что же жизнь с ним так. Вот его каждый раз и тыкают носом. В прошлом он весьма аккуратный юноша, и это не так интересно - ну Доминго и Доминго, вот читать дальше однако от жизненных невзгод он начал бухать и появляется в прологе уже законченным алкашом. КАК гениально Домик это играет - надо видеть. Заторможенные неловкие движения, чуть сгорбленная спина, пошатывающаяся походка, пристальный и в то же время бессмысленный взгляд - все из жизни, прибавим изношенную одежду, грязный носовой платок, как он держит кружку, почти не отрываясь от нее... И это ощущение полной заброшенности, жалко его очень читать дальше В эпилоге после всех рассказов он успевает допиться окончательно, напоминая мне блоковских пьяниц. Нравится такой Доминго? Не узнать читать дальше Единственное, что его выдает, это руки, они у него красивые, ухоженные да еще с золотым перстнем, который нищий поэт Гофман наверняка бы пропил. Красивой музыки в опере полно, но самое легкое для воприятия и мое любимое - конечно, это куплеты про Кляйнзака, которые бухой Гофман поет в трактире. "Жил-был однажды при дворе в Айзенахе/уродливый карлик по имени Кляйнзак", дальше описывается этот карлик, а потом мысль Гофмана сворачивает на любимую - на данный момент - женщину, актрису Стеллу, и он поет романс о ее красоте, потом его поднимают на смех, он приходит в себя и снова поет о Кляйнзаке... Эти куплеты - мой личный гимн неудачника, очень хорошо идущий, когда кто-нибудь наорал на работе Я так думаю, Гофман как бы про себя это поет. Я нашла этот кусочек на ю-тубе, так что пожалуйста, можно посмотреть живьем на пьяного, грязного и невыразимо прекрасного Доминго Кстати, портрет Стеллы словно рисовали с Натальи Гончаровой www.youtube.com/watch?v=SQwtYth15-k Из хитов еще имеется баркарола из акта с венецианской куртизанкой Джульеттой - любовью номер два, и колоратурная ария любви номер один, Олимпии, которая - не пугайтесь - не настоящая девушка, а механическая кукла, что не помешало Гофману принять ее за живую и влюбиться по уши. Потом ему продали розовые очки и дело стало еще хуже... занятный сюжет, да? История с Олимпией мне больше всего нравится, она инфернальная. Антонию не люблю совсем. Ну все равно, пролог и эпилог - это лучшее.
Аудиозаписи тоже есть, но мне даже больше нравится не с Доминго, а с Нейлом Шиковым. Он поет так же хорошо, но гораздо более трагично и зло. Если Гофман-Доминго искренне не понимает, как дошел до жизни такой, и только беззлобно разводит руками, мол, вот такой я, что поделаешь, то Шиков понимает все, понимает, что не может бороться с обстоятельствами, и про этого Кляйнзака поет как про себя, с ненавистью выплевывая слова. Еще есть у меня запись годов 30-х с французами, не особо интересная, чирикают и все, без души как-то.
Насчет идеи оперы иногда думаю - хотел ли Оффенбах сказать, что все женщины - сволочи? Или рассказал какой-то свой печальный опыт? Или про то, что зло повсюду, и это не зло уже, а просто судьба? Или еще что-то?? Честно, я не знаю. Я позже добавлю ссылку на синопсис, сейчас сайт не грузится
Расскажу-ка все-таки про "Набукку", вдруг кто соберется. Эсэсовцев там не было Во-первых, оказывается, это только на него такие дорогие билеты. Мы взяли на "Царскую невесту" всего-то за 600р. в партер, так что я зря испугалась инфляции. Во-вторых, хоть эта опера и мировой шедевр и одна из самых знаменитых у Верди, у нас ее в упор никто не знает, никакого понятия о сюжете. Народ дружно друг другу пересказывал действие с программок. На программки БТ не поскупился, напечатал красивые глянцевые, с фотками, аж за 100 рублей. Я бы удавилась, но мама тоже купила после 1 акта, т.к. ничего не поняла, а табло с переводом ее отвлекает и она туда не смотрит. В двух словах - дело было в древнем Иерусалиме, плохие ассирийцы в главе с Набуккой захватили хороших иудеев, Набукко в финале после разных перипетий уверовал в Яхве и все счастливы. Плюс любовный треугольник и метания а-ля король Лир. Основной момент был, когда в конце 2 акта Набукко в порыве гордыни объявляет себя богом, в ответ на что с неба в него ударяет молния (гнев божий, значит) и тут же лишает его разума. Хотя на самом деле это был скорее острый невроз и он просто потерял волю и душевные силы, разуверился в себе. Он же был ассиирец и верил в Ваала, а на мнения всех других богов ему должно было плевать с высокого зиккурата. Но сюжет диктует свои правила, христианский бог - самый главный, и т.п. Верди, надо сказать, написал настоящий блокбастер, обреченный на успех. Там все динамично, эффектно, по классическим голливудским стандартам. Как привлечь зрителя, он прекрасно знал. Да это знал еще и Шекспир. Кстати, это всего лишь третья опера Верди после первых двух провалов. Какой-то взлет случился у него на "Набукке". Что же касается сценического воплощения в нашем БТ... Ah! Sogno ei fu... Terribil sogno! Набукко читать дальшеГлавная злодейка Абигайль и ее хорошая сестра Фенена - обе дочки Набукко - тем вечером дебютировали. К Фенене претензий нет, и пела хорошо, теплым приятным меццо, и держалась как надо, и собой была хороша, хотя в основном ее таскали по сцене в цепях, играть было особо нечего. А вот Абигайль была... мда, во-первых буренушка, во-вторых, та еще певица. Народу, однако, понравилась, хлопали ей долго, восхищались силой голоса и диапазоном. Но как по мне, хоть голос у нее сильный, но она пела очень грубо и резко, как тараном об стенку. А на форте явно хотела, чтоб весь зал вздрагивал. И при этом никакого характера и воплощения образа не получилось, бегала по сцене и все. Так что смотреть и слушать было прямо скажем тошно. А ведь какая роль, какой характер! Впрочем, были люди и поужаснее. Тенор - иудей Измаил, предмет любви обеих сестер, сам, конечно, любил хорошую - это был просто кошмар. Я никогда не слышала, чтобы пели настолько плохо и блеяли, как козел. Tu sei piu be-e-e-e-lla! Причем в первое появление на сцене он все время поет в тишине, без музыки! Слава богу, потом оркестр временами его заглушал, а то можно было застрелиться. Ну, думаю, щас Набукко придет, авось будет полегче. А ни фига. Может, я избаловалась со своими записями и стала придираться, но Набукко былне лучше. Голос резковатый и какой-то серый, ни выразительности, ни теплоты-широты-глубины и всякого такого. Ни интонаций каких, ни нюансов, ни просто красивого пения - ну совсем ничего Уж как я терпела до Deh, perdona (это простая, очень красивая и трогательная ария в 3 акте, где он признает злодейку Абигайль царицей, лишь бы она не отдала приказ казнить Фенену, жалко его невероятно) - и что? Ничего, народ хлопал и радовался, я мысленно стонала. Я-то точно помню, как это пел Гобби. Да, вот именно, КАК он это пел, сколько там было оттенков Потом у баритона был еще один, последний шанс с чудной арией 4 акта, там он обращается к богу, просит простить, там куча эмоций - и таки опять нигде ничего. Все на одной ноте. И играл так же - сценическая харизма, личность, актерские навыки - все отсутствует напрочь. Не было Набукки - царя, лидера, энергетического центра истории, и когда он с ума сошел, опять же ничем не отличался от себя самого из предыдущего акта. Причем он явно старался, но видимо, это был его потолок Единственно кто порадовал помимо Фенены - это иудейский первосвященник и духовный лидер Захария, вот там все было, как надо, и пение, и игра, хоть на нем душа отдыхала. Настоящий центр действия. Оркестр играл постоянно на полной громкости, хор пел так же, а зал там не большой, так что было тяжеловато. Зато народ радовался динамике постановки. Я так скажу, что 90 процентов динамики - личная заслуга Верди. Сама постановка та еще, но при хорошем пении смотреть было бы можно. Однако не без, так сказать, изысков... Особо больное место почему-то всегда костюмы Иудеи и Захария были в нормальных иудейских нарядах - такие длинные белые многослойные балахоны. Фенена - в красивых платьях с длинными юбками, не совсем древнеиудейских, но ей очень шло Потом пришла Абигайль... Черные сапоги на шпильках, черные же лосины и рубашка, и, наверно, для сокрытия килограммов, плащ до пола и шляпа, плюс трехгранный антивампирский кинжал. Чистый Ван Хельсинг. Такие же были и ее сторонники, все в шляпах. Кордебалет - а он все время вылезал и танцевал, особенно на вступлениях (видимо, сейчас боятся, что зритель устанет слушать одну музыку, и надо под нее что-то показать), - так вот, они все были в обтягивающих черных кожаных садо-мазо нарядах с заклепками и тоже на эротичных 10-сантиметровых каблуках Черт, самой уже смешно рассказывать. Плясали в стилистике футбольной группы поддержки. Но веселенько. Набуккины, между прочим, воины, мда. Когда выехал на странной конструкции Набукко (это трон был такой передвижной) выяснилось, что на нем мундир с отворотами 19 века, типа "я лейтенант из корпуса Мюрата". Наверно, чтобы подчеркнуть милитаризм. Когда в начале 3 акта он сошел с ума, то ходил в черном френче и с тростью и шатался, хотя в общем-то физически с ним ничего не случилось. Вот, значит. В целос на сцене все было бело-черно-металлическое, это сейчас модно, но смотреть тоскливо, хочется яркоих цветов и нормальных декораций. Что понравилось - по бокам были стилизованные серые стены, все прорезанные насквозь иудейскими письменами. Это выглядело удачно, атмосферу наводило. Вообще вся постанвка намекала на современные ближневосточные конфликты. На заднем фоне была железная лестница до верха, по ней периодически ходили, на заднике плыли облака. В общем, сплошные железяки и черная кожа не очень-то радовали, и к залу с бархатом, позолотой и люстрами это тоже не сильно подходит, но терпимо. Если бы не пели так отвратно... Там же столько можно спеть и сыграть, такие герои, такая драма...
Однако народ стал меньше надевать джинсы в театры. В Кремлевском дворце еще были, там атмосфера попроще, а на Новой сцене Большого уже видны хотя бы попытки надеть что-то нарядное. Это хорошо. Хотя я даже поначалу засмущщалась, отвыкла от тамошних понтов, в Станиславского все гораздо проще, как дома себя чувствуешь Вычитала в журнале Joy, что на билетах в Ла Скала теперь пишут приходить в вечерних платьях, интересно, это правда? Я помню, как рошлым летом ходила тоже в Большой на что-то и жутко возмущалась, там куча иностранцев и все в шортах и майках. По-моему, это нахальство, раз знаешь, что пойдешь в театр, бери с собой что-то нормальное. Почему в ночной клуб существует дресс-код и могут запросто не пустить, а театр ходи в чем хочешь? Вообще в загс и в театр надо ходить в чем-то красивом, там такая праздничность, что не хочется портить ее чем-то заурядным.
__________________ И хорошо, что Кремлевский дворец не переделали, а оставили в советском стиле, это нетривиально. Залов с красным бархатом и лепниной и так хватает.
Елки-палки, вот хочу теперь пойти на Тоску в Станиславского и на Макбет в Большой, а они оба идут 22 мая! Че делать-то?!
Под впечатлением записи Хюльдры про Баха вспомнила, что у меня есть его записи. В основном органные. Одна из любимых - это Аллегро из концерта, чей номер впишу потом, т.к. сейчас не помню Я на этом отрывке всегда представляю двор средневекового замка, века 13-го, лошади, флаги по стенам, лязг мечей, а в конце - женщина в платье с длинными рукавами бежит по двору, встречая рыцаря на коне
Сходила вчера на "Набукко". Боже, боже, это был кошмар Кажется, я никогда еще не выходила из театра в таком отвратном настроении. Даже утром проснулась под негативным впечатлением Хотя не все стопроцентно было плохо, но то немногое, что было хорошо, только подчеркивает остальное...